Елена Немченко - Призраки прошлого [черновик, СИ]
— Ну, чего стоишь, пошли, — сквозь улыбку, практически не шевеля губами и не разжимая зуб, прошипела я.
— Ага, — на тот же манер ответил однокурсник, тем не менее, не двигаясь с места.
Огромные квадратные окна пропускали слишком много света, от которого у меня, если честно, уже начинала болеть голова. А этим болтунам из комиссии хоть трава не расти. Ласточки беспрерывно наворачивали круг за кругов по внутреннему дворику, пролетая в нескольких сантиметрах от проемов окна. Их беспрерывный громкий писк вонзался в уши.
Да, определенно, пить не стоило.
— Ну, чего встали? — неприязненно покосился на нас секретарь, и мне захотелось задушить его уже во второй раз за день. Плохая тенденция. Настораживает, знаете ли. Этакая агрессивность, пусть даже я уже и прекратила использовать магию для самоконтроля, да еще и с самого утра стала накатывать на меня только последнее время, месяца полтора как.
Хм, если бы я подумала лучше, то поняла бы, что начались все внутренние сбои как раз со знакомства с Великолепной Пятеркой. А еще точнее — с первого прикосновения к Носителю.
Но тогда я была занята более важными заботами, чем пустые размышления — я уговаривала Кейна "разморозиться" и прекратить наконец так широко улыбаться.
— Теперь самый страшный момент настал… Превсевышние духи, светлейшие! — прыгал вокруг Магистр ЖенньеСатт, то размахивая руками, то вытирая лоб платочком, то перевязывая свой щегольски пестрый шейный платок по-новому. С каждым разом узел у него получался все уродливей.
Ну, что он мельтешит, а?..
Пульсирующая боль в голове только нарастала.
Н-да уж, никогда не думала, что меня так жутко будет мучить похмелье.
— Нет… — счастливо выдохнул Кейн, повисая на мне тяжеленным половичком — волосы его уже успели растрепаться и теперь патлами свисали вниз. — Самое страшное позади…
Хорошо, что Магистр уже ушел клянчить у комиссии досрочный ответ. Иначе еще бы и великовозрастное наивное дитя в высоком ранге мне на нервы действовало.
— Ну и почему ты не согласился на мою помощь, — с трудом удерживая этот холодец, по ошибке названный человеком и, о, ужас, гением современности, от плавного стекания на пол, спросила я.
— М-м-а… — Мастер? — М-м-а… — Магистр? — М-м-мама всегда говорила м-мне… ч-что… Что мужчина д-должен сам… С-сам решать…
После того, как Кейн-таки взял себя в руки и рассказал о своем плетении заинтересованным людям, силы окончательно его покинули. Заикаться он стал в два раза больше. Слушать его не было сил. Тем более, пока он висел на моих плечах тяжестью всего грешного мира.
Парень будто почувствовал мое состояние, потому что уцепился за стену и приподнялся, светло улыбнувшись.
— Просто я хотел насладиться этим чувством…
— Страхом перед публичными выступлениями? — хмыкнула я, передергивая плечами. Появившийся дискомфорт я списала на общее… хм… не очень хорошее состояние.
Изобретатель тряхнул светлыми кудряшками.
— Нет. Триумфом.
У-у-у… В нас еще и жажда славы проснулась? Впрочем, в комплекте с остальными его качествами, это не так уж и плохо. Дополнительный стимул вести себя по-человечески ему не помешает.
— Чего ж ты тогда пугался так… своего триумфа? — прижимая пальцы к вискам, механически спросила я. Язык ворочался с трудом.
Господи, что за ерунда такая… Такое чувство, будто с меня по-живому крючьями кожу сдирают.
Еще одна добродушная улыбка в исполнении Кейна едва не убила во мне веру в человечество — и как он может скалить зубы, когда мне так плохо?
— Ты же с Серебряным Посохом Академии закончила, а такие глупые вопросы задаешь. — Я вскинула глаза. — В этом вся прелесть — преодолеть себя.
Вот уж действительно, глупость какая.
— Знаешь, Кейн, анализируя собственные поступки, я понимаю — Серебряный посох и ум — не одно и то же, — сказала я и обернулась.
Поздно я поставила заслон, ох, поздно. Меня чуть было не прочитали.
Серая фигура отделилась от стены и замерла на самой границе света и тени.
— Ну, вот не скажи… Хотя, если ты имеешь в виду ум практический, то, вполне возможно, так оно и есть, но с чего ты… Ция? Что случилось?
Ух ты, он обратил внимание на то, что я его не слушаю? Странно-странно. Как-то он слишком чутко ко мне относится, будто все время присматривается, не выпускает из поля зрения.
Уж не опыты ли он на мне ставит, а? Иначе с чего бы такой интерес.
Фигура заколыхалась — это спала энергетическая напряженность окружающего его магического поля — и шагнула вперед. Серенький пиджачок с оттопыренными карманами, мятые брючки бисквитного цвета, наполовину седые волосы, зачесанные назад, чтобы закрыть намечающуюся лысину. Пара перстней на пальце, но один бросался в глаза больше остальных, этакая яркая точка в полной серости. Ярко-красный камень, мимикрирующий под рубин, весь изрезанный какими-то значками.
Понадобилось этому Господину Серости так выделяться?
— Добрый день, — четко кивнув и мне, и Кейну, произнес он. — ЭльвеЦия, мы можем с вами поговорить?
Обычный, совершенно обычный человек — даже в Академии таких пруд пруди. Но вот выправка…
— Говорите, — заледеневая изнутри, промолвила я.
Браслет обжег холодом, почудился запах грозы. Волосы буквально встали дыбом от заискрившегося в воздухе электричества.
"СБ"
А то я сама не поняла!
Стоп.
Что это сейчас было?
— Я хотел бы поговорить… — офицер, иного бы не пропустили на территорию Академии с какими бы то ни было бумажками и подписями, перевел увесистый взгляд на притихшего изобретателя. Последний встревожено переступил с ноги на ногу, словно курица на насесте, почуявшая крысу.
— Ция, все хорошо?..
Я медленно кивнула. Спина сама собой распрямилась, а руки сложились на груди.
— Да, Кейн, все в порядке. Мы отойдем ненадолго, хорошо?
Парень сморгнул.
— Как знаешь.
Я не знала ничего, но тем не менее чувствовала тем самым местом, которое никогда не ошибается — грядет что-то неприятное и, что характерно, уходящее корнями куда-то в прошлое. Очень загадочное и очень темное, угу.
Мужчина повел рукой, предлагая даме, то есть мне, самой выбирать направление. Ну, я отошла на пару шагов и развернулась, давая понять, что дальше не пойду. Да и Кейн у меня так остается в поле зрения. А мы с эсбэшником — у него.
Офицер из ИСБ ничем не высказал недовольство, лицо его выражало ту же самую абсолютную отстраненность, что и у меня.
— Ну, прежде всего, я поздравляю вас с первым успехом на научном поприще. Для выпускника этого года — очень неплохой результат.
